ты разрываешься между желанием просить бессмертия для себя и стремлением добиться «излечения» человечества в целом. Последнее — выше моих сил. Я не всемогущ, Кловис Марка. Кроме того, меня не волнует человечество. Здесь, на Луне, много людей, которые никогда не умрут.
— Уроды, — брякнул Марка, не подумав.
— Так ты опасаешься прекращения существования «нормальных» людей? Так, что ли?
— Да.
— Боюсь, я не могу разделить твои чувства. И все же подумаю. И еще, я должен предупредить тебя — твои враги в данный момент находятся рядом, как внутри Луны, так и на ее поверхности.
— Какие враги?
— Тейк, например. Он тебе враг, хотя и называл себя твоим другом…
— Я всегда это знал.
— Андрос Алмер со своей бандой шныряет по поверхности, разыскивая тебя. С ними твоя женщина — Фастина.
— С ней ничего не случилось?
— Ничего. Я так понял, что Алмер считает ее своим главным козырем в этой игре…
— Но я — то вовлечен в эту игру невольно. Как он нашел Луну? И почему не обнаружил твой тоннель?
— Я понимаю так, что скутеры его людей снабжены передатчиками для того, чтобы контролировать любое их передвижение. Алмер заподозрил неладное после того, как его разведчик не вернулся. Он проследил путь скутера разведчика к твоей башне и нашел там Фастину. Взяв ее в плен, он обнаружил, что скутер разведчика исчез на ночной стороне планеты. Снарядить экспедицию и отправиться на твои поиски было делом недолгим. Они проследили передвижения скутера до Луны, но сейчас они в растерянности! Вход в тоннель замаскирован. Устройства, которыми располагает Алмер, показывают, что твой скутер находится глубоко внутри Луны, и никто не может понять, как он туда попал, — Шарвис тихонько рассмеялся. — Алмер чертовски озадачен. Они принялись было бурить грунт, но мне удалось вывести из строя их оборудование. Скоро мне придется решать, как с ними поступить: они угрожают вторгнуться в мой мир.
— Позаботься, чтобы Фастина была в безопасности. Она ни в чем не виновата.
— Согласен. Я позабочусь об этом. Не беспокойся, я не планирую эффектного уничтожения Алмера, Кловис Марка, надеюсь, я более тонок.
— А как насчет Тейка?
— Он сейчас вне моих лабораторий. Десятый день он пытается проникнуть сюда так, чтобы я не заметил. Не знаю, чего он хочет. Я никогда не стеснял его свободны, но он очень ограниченный и подозрительный человек. Боюсь, мы его скоро увидим.
Шарвис грациозно повернулся.
— Ну, я покину тебя сейчас, с твоего позволения. У меня не один ты. Чувствуй себя, как дома, в моих лабораториях. Мне кажется, они представляют для тебя интерес.
Без гравипояса или какого бы то ни было иного устройства Шарвис поплыл к мерцающей стене, погрузился в нее и исчез.
Марка начинал верить, что Тейк был не прав, приписывая злой умысел действиям Шарвиса. Его поступки не были плохи или хороши, как он и предупреждал. Все зависело от точки зрения.
Глава 5
ИСТИНА
Обширная сеть лабораторий Орландо Шарвиса произвела на Кловиса Марка огромное впечатление. Марка приходилось видеть научные центры, но не столь грандиозные. Лаборатории Орландо Шарвиса были не только удобны, но и красивы. Огромное сооружение в недрах гор было создано Шарвисом, и Марка не сразу смог осознать это.
Лаборатории являлись только частью системы. Сооружение было в действительности дворцом невероятной красоты. Здесь можно было найти галереи и залы, с которыми по архитектуре и дизайну не могло сравниться ничто в истории мира. Кловис Марка был поражен, он чувствовал, что человека, создавшего такую красоту, невозможно обвинить в злом умысле.
В одном очень большом зале он увидел несколько удивительных произведений искусства, которые явно не были творениями Шарвиса. Несомненно, это были работы Аллодия.
Марка отправился на поиски Шарвиса и нашел его сидевшим в кресле в комнате, залитой мягким, приглушенным светом. Он спросил Шарвиса о работах Аллодия.
— Обычно, — сказал Шарвис, — я не прошу платы за то, что делаю, но Аллодий настоял. Он был единственным современным художником, которым я восхищался. Так что я был рад принять его подарок. Я надеюсь, тебе понравилось? Мне бы очень хотелось, чтобы когда-нибудь и другие смогли это увидеть.
— Так ты не против посетителей?
— Нет, особенно если они обладают вкусом и интеллектом. Аллодий пробыл здесь до операции несколько дней. Я надолго запомню наши увлекательные беседы.
Воспоминание о мученических глазах Аллодия всплыло в памяти Марка, и он почувствовал тревогу. Шарвис печально улыбнулся.
— Я не могу отказать никому, Марка. Я наслаждался бы обществом Аллодия и до сих пор, но, в конце концов, мне пришлось выполнить его просьбу… Боюсь, ты тоже останешься со мной недолго.
В смятении Марка покинул комнату.
Во дворце Шарвиса терялось ощущение времени. Здесь не было часов, и Марка не замечал бега дней. Однажды, может быть, через день или два после разговора об Аллодий ученый отыскал Марка, слушавшего одно из произведений гения-страдальца.
— Может быть, тебя сердит, что я прервал тебя, — прошептал Шарвис. — Но наш приятель Тейк, наконец, прибыл. Он выбрал простейшую дорогу и вошел через главный вход. Я рад, что он пришел, ибо я хотел бы поговорить с вами обоими. Сейчас я покину тебя, чтобы ты мог дослушать роман…
Марка взглянул на покрытое пятнами лицо Шарвиса, казавшееся встревоженным, но по выпуклым стеклянным глазам ученого невозможно было понять, что тот на самом деле переживал.
— Нет, я сейчас иду, — сказал Марка, поднимаясь.
Они прошли в комнату с люминесцентными стенами, где встретились в первый раз.
Тейк уже был здесь. Он стоял в середине, и цветные тени играли на его лице. Руки его были заложены за спину.
Он поднял голову и кивнул Марка:
— Мне надо было разбить твой череп вдребезги и забрать с собой труп, — сказал он. — Прости, Кловис Марка.
Марка был растерян и зол, ведь перед ним стоял человек, который дважды пытался убить его.
— Мне кажется, ты заблуждаешься, Тейк. Я разговаривал с Орландо Шарвисом и…
— …и ты столь же доверчив, как и все остальные. Я предупреждал, что так оно и будет. Он заморочил тебя голову! Что ты ему сказал, Орландо?
Ученый развел гибкими руками:
— Я только правдиво ответил на его вопросы, Эзек.
— Правдоподобно, ты хочешь сказать. Твоя истина и моя — это совершенно разные вещи.
Марка стало жаль Тейка.
— Шарвис говорит правду, — сказал он. — Он был честен со мной. Не лгал. Не пытался побуждать меня делать то, чего я не хочу. В какой-то степени он даже пытался меня отговорить…
— В какой-то степени? — с
